Александр Иванович Воейков (1842-1916)

В этом году (2007 г.) исполняется 165 лет со дня рождения Александра Ивановича Воейкова, российского географа, основоположника климатологии в России, члена-корреспондента Петербургской Академии наук. Как и большинство ученых того времени, Воейкова отличала широта научных интересов, среди которых определенное место занимало изучение вопросов народонаселения, его воздействие на природу. Одна из наиболее известных его работ этого цикла появилась практически 100 лет назад – это «Распределение населения Земли  в зависимости от природных условий и деятельности человека». В ней Воейков рассматривал географическое распределение человечества, географию продовольственных ресурсов как предпосылку и следствие размещения населения, вопросы колонизации и переселений, особенности естественного и миграционного движения населения.

Сегодня Демоскоп предлагает своим читателям небольшой биографический очерк о А.И. Воейкове и комментарии о его работах по изучению географии населения, основанные на материалах, подготовленных к 100-летию Воейкова известным российским географом В.В. Покшишевским.

Александр Иванович родился 8 (20) мая 1842 года в Москве, в служило-военной семье Ивана Федоровича Воейкова. Родовое «дворянское гнездо» Воейковых находилось в Симбирской глуши – в сельце Самайкино (ныне Новоспасского района Ульяновской области), принадлежащем старшему брату отца Александра Ивановича – А.Ф. Воейкову, известному в свое время поэту и сатирику (1777-1839). Александр Иванович рано остался сиротой и был воспитан своим дядей по матери Д.Д. Мертваго. Высшее образование А.И. Воейков получил в 1860-1865 годах в Петербургском, а затем в ряде немецких университетов; в Геттингене он защитил свою диссертацию (об инсоляции и излучении в разных местах Земли). Вернувшись в Россию, Воейков избирает своей научной специальностью вопросы климатологии, причем очень быстро определяется и главное направление его работ – исследование географической стороны климатических явлений, поиски наиболее общих и широких географических связей и опосредований климата. Хотя Воейков много занимается в это время и позже собственно метеорологией, хотя перу его принадлежит много виртуозных работ по метеорологии в узком смысле слова, центр тяжести его интересов отчетливо тяготеет к географо-климатологической тематике, и метеорология для него, пожалуй, лишь средство к открытию разнообразных, обычно очень широких географических закономерностей, связанных с климатом. Это сразу ставит Воейкова в круг передовых русских географов, группирующихся около Географического общества, в действительные члены которого Воейков был избран уже в 1866 году.

Семидесятые годы – это период больших путешествий Воейкова, предпринятых главным образом с географо-климатологическими целями, но давший ему огромный запас и общегеографических впечатлений и в большой мере сформировавших из климатолога Воейкова – географа-синтетика с самым широким кругом интересов. Во время этих путешествий Воейков объехал почти весь мир. В 1869 году и 1872 году он посетил ряд метеорологических учреждений Европы. В 1873 году он объездил многие районы Северной Америки, побывав на Востоке и Западе США и в Канаде: в 1874-1875 годах Воейков из Нью-Йорка морем выехал в Юкатан, посетил ряд районов Мексики, Гватемалу, Панаму и совершил большое морское путешествие вокруг всей Южной Америки с продолжительными остановками в Перу, Чили и Бразилии. После посещения Рио-де-Жанейро Воейков поднялся по Амазонке до Сантарема. Желтая лихорадка не дала ему возможности побывать в интересовавшей его области Ориноко; в 1875 году Воейкову пришлось вернуться через Нью-Йорк в Россию. Но уже осенью этого же года он снова выезжает из Петербурга – на этот раз на Восток. Зиму 1875-1876 годов Воейков проводит в Индии. Затем он посещает Яву, Южный Китай и летом 1876 года добирается до Японии. Около полугода путешествует он по этой стране, тогда еще слабо известной европейцам. Только в январе 1877 года Воейков возвращается снова в Петербург.

Непосредственным плодом этих больших путешествий явилась книга «Климаты земного шара» (1884), в которой Воейков не только обобщил весь имевшийся к тому времени литературный материал по климатологии, но и использовал обширные собственные наблюдения. Труд этот, как и многие другие работы Воейкова, по своему содержанию значительно шире заглавия, в нем содержится много больших обобщений, далеко выходящих за пределы климатологии. В частности, ряд интересных отступлений касается влияния природной среды на быт и хозяйство человека.

И в последующие годы – вплоть до старости – Воейков продолжал много путешествовать, разумеется, больше всего по России. Он побывал в Полесье, несколько раз посещал Украину и Поволжье, много раз был на Кавказе. В 1912 году, уже 70-летним, он проделал большое, продолжавшееся несколько месяцев  путешествие по Средней Азии, которой живо интересовался всю жизнь и как географ, и как климатолог.

Необычайно плодотворно и разносторонне складывалось научное творчество Воейкова, получившее отражение в огромном количестве публикаций. Полная библиография работ Воейкова насчитывает почти две тысячи названий.

Всю свою жизнь Воейков оставался типичным представителем передовых, «неофициальных» кругов науки, будучи гораздо ближе связан с научными обществами, журналами, земствами, чем с казенными учеными учреждениями. Все знавшие Воейкова единодушно вспоминали о его обаятельности, бескорыстии, скромности и простоте.

Воейков скончался 27 января (9 февраля) 1916 года на 74-м году жизни.

След, оставленный А.И. Воейковым в развитии не только отечественной, но и мировой географии и климатологии, огромен. Великолепный талант, с которым написаны десятки и сотни его работ, заставляет нас и сейчас глубоко ценить их.

Среди многочисленных работ Воейкова особую ценность для изучающих и интересующихся демографическими проблемами представляют работы, посвященные географии населения. Мастерство, с каким Воейков в этих работах раскрывает многообразные географические связи, заставляет нас и теперь, часто с вниманием перечитывать эти работы, находить в них богатую кладовую оригинальных и ценных мыслей и блестящих примеров конкретного географического анализа. Можно пожалеть, что многие из этих работ, разбросанные в специальных журналах, а иногда опубликованные только на иностранных языках, остались малоизвестными или оказались полузабытыми.

Работы Воейкова, касающиеся географии населения, характеризуются при весьма широком и умелом использовании статистики, мастерским уменьем не «задерживаться» на статистическом материале, а, отправляясь от него, вскрывать многообразные географические связи, позволяющие перейти к весьма широким обобщениям. Обычно их область - вся Земля, но Россия рассматривается более подробно. С точки зрения научной методики очень поучительны характерные для Воейкова приемы сравнительных оценок различных стран и районов.

Среди работ, специально посвященных географии населения и некоторым тесно связанным с ней вопросам экономической географии, центральное место занимает довольно значительная по объему (около 10 печатных листов с пятью большими оригинальными картами) работа  «Распределение населения земли в зависимости от природных условий и деятельности самого человека», появившаяся почти одновременно (1906 г.) на русском и немецком языках и впоследствии дважды переиздававшаяся в России. Работа эта, написанная с обычной для Воейкова простотой и живостью, на редкость содержательна: в ней рассматриваются общие «поясные» черты географического распределения человечества, особенности сгущений городского населения, география продовольственных ресурсов как предпосылка и следствие размещения населения (анализируя ее, Воейков выступает здесь, как и во многих других своих работах, как блестящий агроклиматолог), вопросы колонизации и переселений, особенности естественного и механического движения населения, наконец, те стороны производственного «вгрызания» человека в природу (например, оросительные работы), которые существенны для географии населения. Основное положение этого капитального для своего времени труда: «Решающим фактором в распределении населения является не столько окружающая человека природа, сколько сам человек» - было на голову выше господствовавших тогда в кругах зарубежной антропогеографии вульгарных объяснений. Областью этого исследования Воейкова является весь земной шар, но более подробно он останавливается (например, применительно к вопросам колонизации и переселений, динамики естественного прироста и т. д.) на России.

Пользуясь подчас самыми сухими статистико-демографическими материалами, Воейков поднимается в использовании их на географическую точку зрения. Великолепным образцом этого может служить, например, характеристика условий распределения населения между селами и городами и выделение «городов-миллионеров» (термин, Воейковым и введенный); метко указаны характеристики двух типов сгущений населения - «европейско-американского», где плотно населенные районы отличаются высоким процентом городских жителей, и «азиатского», где густо населенными оказываются, наоборот, районы с преобладанием сельско-земледельческого населения; характеристика различий между «английской» системой земледелия, извлекающей из земли питательные вещества и требующей искусственного пополнения их минеральными удобрениями, и «китайской», сводящейся к «круговороту веществ»; очень широкое (и как всегда «сравнительное») рассмотрение вопросов миграций населения и колонизации.

Проблема географии миграций трактуется Воейковым в этой работе с большой эрудицией.

Характеристика  мировых миграционных процессов, данная Воейковым, подмечает ряд важных черт переселений, сложившихся в доимпериалистический период развития капитализма. Воейков подробно останавливается и на современных ему переселениях в России. Он понимает, что переселенческое движение в Сибирь и на другие окраины было связано с разраставшимся аграрным кризисом и крестьянской нуждой в центральных губерниях Европейской России, говорит о «росте арендных цен» и «тесноте», которую ощущало крестьянство, указывает на главные географические очаги выхода переселенцев. Сам характер переселенческого движения описан Воейковым мастерски; очень ценны и содержательны и его характеристики отдельных «миграционных театров». Воейков с большой теплотой пишет о мучительных бытовых условиях, в которых находились переселенцы. Воейков достаточно оптимистически оценивает возможность для переселенцев создать в Сибири прочное хозяйство. Он пишет: «Те, кто „претерпели до конца" и достигли удобных мест, устраивались сравнительно скоро» («Распределение населения земли», стр. 719).

Специально вопросам о формах расселения в России посвятил Воейков в 1909 году особую работу, заглавие которой («Людность поселений в Европейской России и Западной Сибири») звучит очень «статистически», но которая по содержанию гораздо шире и является превосходным примером использования сухого статистического материала исследователем-географом, вскрывающим не только количественные показатели расселения, но и качественный характер его - при этом во всех его многообразных обусловленностях: хозяйственных, топографических, исторических. Работа эта с большим мастерством вскрывает связь расселения с различными культурными ландшафтами России, охарактеризованными выразительно и метко, причем сами эти ландшафты рассматриваются в их историческом формировании.

Историческая точка зрения характерна для всех почти высказываний Воейкова в области географии населения, и уже одно это стремление понять взаимодействие человека с природно-географической средой в его динамическом развитии, найти генетические корни каждого явления в области хозяйства и культурных ландшафтов - поднимает работы Воейкова на целую ступень выше работ многих даже выдающихся его современников.

Наиболее экономико-географической (в узком смысле этого слова) среди работ Воейкова на «человеческие» темы является его  большая  статья о  перспективах развития  тихоокеанского «торгового бассейна», написанная в 1904 году в связи с большим интересом к возобновлению работ по прорытию Панамского канала. Он высказывает здесь, хотя и с достаточной осторожностью, свое убеждение, что Атлантическому океану во всяком случае не грозит потеря значения «великого торгового пути». Воздерживаясь от умозрительных гаданий, Воейков избирает путь сводки экономических ресурсов  отдельных макрорайонов, образующих «торговые  бассейны» обоих океанов; такая сводка, по мысли Воейкова, может дать если не готовый ответ, то материал для объективной перспективной оценки. Сами  макрорайоны сконструированы по климатически-поясному принципу (в этом сказался Воейков-климатолог) и рассматриваются попарно: с каждым районом востока Атлантики сравнивается аналогичный ему район востока Тихого океана; точно так же Воейков поступает и с западным побережьем этих океанов. Несмотря на искусственность такой группировки, отчасти вытекающей из поставленной специфической задачи,  отчасти продиктованной точкой  зрения климатического зонирования, статья Воейкова представляет большой интерес не только по кропотливо собранному в ней фактическому материалу (демография, продовольственные и минеральные ресурсы, роль отдельных стран в мировой торговле и т. д.), но и как пример «сравнительной экономической географии» - очень благодарной области для исследования, к сожалению, до сих пор слабо разрабатываемой нашими экономгеографами-страноведами.

В ряде других работ Воейков рассматривает географию продовольственных ресурсов в связи с иной темой - географией пищевого режима людей. Мастерски набросанные великим географом картины условий питания в разных странах в связи с природными условиями и бытовыми особенностями населения представляют ценный материал для описательного страноведения, с одной стороны, географии населения - с другой. Можно пожалеть, что цикл этих своих этюдов по географии пищевого режима Воейков до известной степени подчинил задачам пропаганды вегетарианства. Воейков доказывал, что животноводство дает с единицы площади гораздо меньше пищевых продуктов, чем земледелие, и предсказывал постепенный отказ человечества от мясной пищи (за исключением, может быть, рыбы). Он обращал внимание на то, что и молочные продукты отсутствуют в пищевом рационе многих народов, например, китайцев.

Вегетарианские убеждения Воейкова приняли крайний характер к концу его жизни; именно к этому периоду и относится большинство его прямых высказываний о преимуществе растительной пищи и особенно фруктов. Раньше взгляды Воейкова по этому вопросу были более терпимыми и осторожными, хотя уже в своих заметках из путешествий (70-е годы) он подчеркивал, что в тропических климатах растительный рацион здоровее мясного. Пропаганду вегетарианства Воейков усиленно связывал с борьбой против алкоголизма. Он писал: «Антиалкогольное и вегетарианское движение - родные братья. Указывая на вред убойного питания, мы предостерегаем своих сторонников от пищи, которая по своим основным свойствам и «ассоциации идей» вызывает вкус к крепким напиткам». По поводу этого Воейков в другом месте писал: «Кому из нас неизвестно близкое родство водки и селедки? Выпьет человек водки, крякнет, потянет его к селедке... Если найдутся добрые товарищи, также охотно выпивающие и закусывающие, то люди, не считающие себя пьяницами, легко доходят до полдюжины рюмок. Трактирщики хорошо знают сродство водки и закусок. Между последними селедка занимает первое место: несомненно, что находящийся в ней триметиламин - сильное возбуждающее, после которого человеку хочется возбуждающего другого рода - водки... Вряд ли можно сомневаться в том, что продукты распада, находящиеся в мясе и рыбе, действуют возбуждающим образом и вызывают охоту к другому возбуждению - спиртным напиткам».

Пропаганда Воейковым вегетарианства, относясь скорее к области его личных взглядов (хотя он и стремился связать ее с широкой постановкой больших экономгеографических вопросов общего направления эволюции мирового сельского хозяйства и с физиологической оценкой разных режимов питания в различных климатических условиях), вряд ли представляет существенный научный интерес. Главная ценность этих работ в огромном богатстве географического кругозора, который позволял Воейкову, анализируя даже такой частный вопрос, как география питания, раскрывать необычайно разнообразные и широкие связи явлений.